Старожилы вспоминали, что лёд напирал так, что на ледоломах поднимался в уровень с особняками на набережной и рассыпался по ней. Ледоход на Волге всегда был самым ожидаемым весенним природным шоу. Треск, шум, динамика – вот что являло собой это завораживающее взгляд явление, на которое сходился весь город. Несмотря на то что сейчас в районе Плёса Волга уже свободна, ледоход ещё не прошёл: выше по течению река покрыта холодными полями. Есть опасения, что ледоход в этом году вообще будет. Но так было не всегда.
– Раздавался треск, который очень далеко было слышно, – рассказала газете заведующая городской библиотекой Лариса Здобнова. – Льдины плыли очень быстро (мне так тогда казалось) и наскакивали друг на друга, на берег, на камни. Мы маленькими (ещё в начальной школе учились) часто бегали смотреть на ледоход. Наверное, у каждого из нас было желание покататься на льдине: они были настолько толсты, что казалось – выдержат! Некоторые мальчишки прыгали на льдины, но если взрослые это видели, то давали им, естественно, по ушам. В Плёсе ведь все друг друга знают, поэтому скрыть ничего нельзя – всё передают. И поэтому родители нас всегда ругали и очень переживали, когда мы собирались кучками и неслись смотреть ледоход…
Плесянка Людмила Графова вспомнила следующее:
– Мы жили на набережной, и окна у нас прямо на неё выходили. Обычно всё начиналось ночью: лёд трещал, шуршал, как будто что-то живое. Утром вставали, смотрели в окно – и вот оно, движение! Льдина на льдину! Торосы! Одна кричит: «Ой, смотрите, как вон там!» Другая: «А вон там-то как! На льдинах чайки плывут!». Близость ледохода определяли по следующим приметам. Сначала на Волге, на снегу, появлялись сырые пятна. Потом оттаивал лёд у левого берега – его пригревало уже активное солнце с юга. Северный же, плёсский берег оставался в тени.
Научный сотрудник музея-заповедника Инесса Доступова поделилась с нами своим рассказом:
– Обычно ледохода очень ждали, и начиналось с того, что неожиданно сдвигалась дорога. (Инесса Васильевна имела в виду зимнюю дорогу через Волгу – от Плёса к Гравкарьеру. Едва лёд на Волге вставал, её специально утолщали. По обеим сторонам ставились из лапника и ёлок вешки – чтобы после снегопадов было видно, где она лежит. По этой дороге всю зиму народ ходил пешком, ездил на санях, машинах и тракторах.) Она начиналась от места, где сейчас стоит Левитановский культурный центр. Утром спускаешься с мамой в детский сад – а дороги нет на месте! Лёд ещё стоит, а дорога уже там, где сейчас «Дачница».
А потом уже начиналось! На льду появлялись трещины в разных направлениях, ледолом. Шумело, трещало, шуршало! Большие и маленькие льдины громоздились на берегу – вырастали огромные торосы. Ночью подмораживало – и они застывали. А потом их ещё накрывал слой тонкого шуршащего льда. Люди шли по своим делам, всегда останавливались и смотрели на эту красоту. По Волге плыли дороги, проруби, брёвна, лодки. Отчаянные ещё умудрялись их вылавливать из этого ледохода.
И, конечно, как всегда, большие мальчишки со льдины на льдину начинали прыгать. Всё было интересно, шумно.
Анализ рассказанного очевидцами о ледоходе позволяет установить три условных периода в его проявлении.
Первый – от древнейших времён до конца 1950-1960-х, когда стихия ледохода на тогда ещё неширокой Волге была величественной и грозной. Характерным символом того периода являются ледоломы. Плесяне, чтобы обезопасить свою набережную от чрезвычайных ситуаций, сооружали высокие каркасные конструкции, заполненные булыжниками. Ледоломы возводили в воде, у самого берега, там, где сейчас стоит памятник Шаляпину.
Старожилы вспоминали, что лёд напирал так, что на ледоломах поднимался в уровень с особняками на набережной и рассыпался по ней. В итоге от ледоломов оставались только развалины. Поэтому эти сооружения подновляли каждый год.
Как рассказывала легендарная плёсская долгожительница Светлана Ивановна Сорокина (1924-2018), ледоход вызывал настоящее народное гуляние: на Торговую площадь и набережную стекалось столько людей, что было ни протолкнуться. «Народ одевался в праздничные наряды и выходил к Волге семьями, – утверждала Светлана Ивановна. – Мой дедушка ради такого случая чистил свою единственную медаль, за труд (он очень хороший сапожник был), нацеплял её и шёл на набережную».
Второй условный период проявления ледохода возле Плёса можно обозначить рамками от начала 1970-х и до начала XXI века, когда ледоход шёл уже по широкой Волге. Он тоже выглядел величественным, но уже не грозным. Ледоломы не требовались, а характерным образом второго периода можно считать… отчаянных пацанов, которые стремились с шестами запрыгнуть на льдину и прокатиться на ней.
Конечно, такими смельчаками были полны и прежние, более давние времена. Например, Альберт Михайлович Касаткин (1941-2019) рассказывал: «Всё пацаньё каталось на льдинах. Другой раз и купались. Слава Богу, обходилось без трагедий. Сейчас думаешь: ёлки-палки, а долго ли? Льдиной раз – и прижмёт».
Однако в наши дни этот отчаянный народ перевёлся. Тут сказались и родительский контроль, и профилактическая работа ГИМСа со спасателями, и… отсутствие настоящего ледохода.
Третий условный период проявления ледохода – это наши дни, когда зимой льда на Волге почти нет, а весной приходится гадать: будет ледоход или нет?
Например, самое буйное его проявление в последние годы пришлось на 12 апреля 2018-го. За 12 дней до этого Волга начала активно освобождаться ото льда: то, что было на её поверхности, либо растаяло, либо уплыло вниз в виде ледяных корок. А вскоре всё волжское русло запрудили огромные, белоснежные ледяные поля, приплывшие с верховьев. И 12 апреля одно из них ударилось в причал «Дана», развернулось и другим своим краем врезалось в соседние мостки, снеся их. Сорвало с места и «Дану»…
И всё. Ни в 2019-м, ни в 2020-м, ни в 2021-м ничего похожего на ледоход возле Плёса не было.